|
Странные голубые цветы
Из цикла "Детектив на завтрак"
"Жуков в Америке..." "Скандал в Белом Доме" "Эротика и порно..." "Wodka, Wodka..."
"Последние остатки воли
были остатки остались, осталось... Ничего... Пусто..." из разговора "I kill about millons people..." The Cure "Видишь, птицы летят осторожно..." из песни Глава 1
Марья Сидоровна Жукова закрыла глаза, откупорила бутылку "Black Jack'а" и с отвращением приложилась к горлышку. Мища Жуков задумчиво вертел в руках давно не чищеный кольт 45-го калибра. Жуков зевнул и ударил стоящего рядом человека по голове. Человек дернулся, виновато заморгал и, кашлянув, произнес: - Yes... - Пошел в жопу, - сказал Жуков. Человек подобострастно закивал и исчез за обшарпанной зеленой дверью. - Да-а-а, - протянула старуха, допив бутылку виски, - да-а-а. Жуков закурил хабарик "Camel'а" и сказал: - Слушай! Что делать-то? Бабка пожала плечами, Жуков плюнул на пол и пнул носком ботинка пустую бутылку из-под виски. В этот момент в комнате и появился уже известный нам человек, которого звали Гарри Шкваровский, а за ним в комнату вплыла женщина. На женщине было белое снежное платье, глубокое декольте и сапожки с десятисантиметровой подошвой. Она подошла к Михаилу Васильевичу Жукову и почти без акцента представилась: - Изабель Ландыш. Жуков передумал и на пол не плюнул. Глава 2
Надо сказать, что, попав в Нью-Йорк, Жуков и его престарелая бабка очень удивились великому разнообразию. И лишь крепкая русская закалка помогла им не спиться в первый же месяц. В следующий же разнообразие начало поднадоедать. И, в конце концов, уже почти три месяца они пили лишь "Black Jack". Неделю назад деньги закончились вообще. Изабель Ландыш и не подозревала, что не появись она в данный момент, а, например, появись через пару дней, вполне возможно, что Жуков ее бы просто застрелил, или ее застрелила бы Марья Сидоровна. В общем, закончилось бы все очень плохо и неприятно для обеих сторон. Итак, Изабель Ландыш. - Чем могу быть полезен? - поинтересовался Жуков, особо не ожидая ответа на свой вопрос. - Во-первых, - начала Изабель Ландыш, - я жена... - А я и не собирался, - заметил Жуков. - ...одного очень видного государственного деятеля, - продолжала женщина. - А... Я рад за Вас, - сказал Жуков, - ну? - А, во-вторых, я не собираюсь просить у Вас помощи. Я требую ее у Вас. Жуков попытался закрыть рот. А когда закрыл, он укоризненно глянул на Изабель Ландыш и позвал: - Шкваровский! Появился Гарри Шкваровский. - Shit! - заорал Жуков. - Fucking shit! Mother's fucker! Потом, указывая на Изабель Ландыш, Жуков продолжил: - Fucking sill women! И закончил он так: - Get out! Quickly! Еще быстрее! - Sir, - пробовал протестовать Шкваровский. - Shut up! - закричал Жуков и в бешенстве выстрелил в воздух. В эту секунду Изабель Ландыш покачнулась и, не выпуская из рук сумочки, упала на пол. Жуков замолчал и, в недоумении глядя на женщину, спросил, вроде ни к кому не обращаясь: - Что это с ней? Обморок, что ли? Но красное пятно на белом платье женщины заставляло усомниться в том, что это - обморок. - Так, - сказала Марья Сидоровна Жукова, - это лет 25. Гарри Шкваровский прислонился к плечу Михаила Жукова, и тот впервые не оттолкнул несчастного американца. Глава 3
Очарование немой сцены было нарушено появившимися полицейскими. Увидев в руке Жукова кольт, полисмены на Михаила Васильевича автоматы и что-то стали кричать. Жуков бросил пистолет на пол и под конвоем вышел из комнаты. Вслед за ним отправились Гарри Шкваровский и Марья Сидоровна, судорожно сжимавшая в руке непочатую бутылку "Black Jack'а". Допрос в участке начался с того, что толстый, лысый, потный и, к тому же, очкастый полицейский ударил Жукова по лицу и стал что-то кричать по-английски. Жуков ни с того ни с сего обиделся и в середине речи полисмена заявил: - Shit! I'll fuck you after that! По тому, как полицейский уставился на Жукова, Михаил Васильевич решил, что тот его понял. - Russian? - наконец подал голос толстяк, тыкнув толстым пальцем в грудь Жукова. - Ja! Ja! - почему-то на немецком согласился Жуков. - Well! - удовлетворенно хмыкнул полисмен и стал куда-то звонить. Через пару минут привели испуганного и глупого Гарри Шкваровского. Толстяк показал на Жукова и спросил: - Who is he? - Миша, - с ударением на последнем слоге ответил Шкваровский и со страхом посмотрел на Жукова. - Сам - "МишА", - сказал Жуков и шагнул к Шкваровскому. Американец ойкнул, но двое полицейских, накинувшись на Михаила Васильевича, заломили ему руки и ударили лицом об стол. И Жуков отрубился... Открыв глаза, он увидал над собой расплывчатое толстое лицо. - Friend, - сказало лицо, - you are my friend. - Yes, - выговорил Жуков и поднялся на ноги. Камера его являла собой не очень приятное зрелище. Жуков пощупал свой затылок и, протянув руку сокамернику, сказал: - Жуков. - Donald, - ответил толстяк и пожал руку Жукову. У Михаила Васильевича начинало складываться убеждение, что все американские полицейские и гангстеры - очень толстые, потные и сильные. - You are killer! - убежденно сказал Дональд и с уважением посмотрел на Жукова. - Not often, - вспомнив кое-что из школьной программы, ответил Жуков. - Oh! - восхитился Дональд. - I'm glad! И вдруг Жуков, о чем-то догадавшись, вскричал: - Ты - русский! Ты - дерьмо! - No! No! Нет! Не надо! - в ужасе крикнул Дональд и, упав на пол, забился в конвульсиях. Desember'93
|